Дорогами судьбы - Страница 28

— И все-таки что-то с ним было не так, — сказал Люк. — И это была проблема Фрэнсиса, Шарлотта, а не твоя. Но осуждать всех мужчин… — Он протянул руку и провел ладонью по ее волосам. — Это все равно, что думать, что ты такая же, как Молли Смитерс, только потому, что вы обе красивы.

— Молли красива, — сказала она.

— Молли выглядит скучно, — сказал он, нагибаясь, чтобы пройти под низко свисающей веткой. Пятна лунного света упали ему на лицо, освещая его мужественные черты, и Шарлотте пришло на ум, что лучше бы ей не видеть его таким красивым.

— Со стороны и не скажешь, что ты скучал в тот вечер, когда танцевал с ней, — выпалила она.

Люк Эшкрофт пожал плечами.

— Век живи — век учись, — сказал он. — Сейчас я смотрю на настоящую красоту — на женщину, которая знает, чего хочет от жизни, которая направляется навстречу приключению своей мечты и которая ничего не боится.

Шарлотта вынуждена была рассмеяться.

— Неужели я действительно произвожу впечатление женщины, которая знает, чего хочет?

Его взгляд был пронзительным.

— Ты хочешь вести хозяйство на плодородных землях Орегона. Ты хочешь заботиться о своих животных и урожае, и иметь много детей…

— Ты знаешь меня не так хорошо, как думаешь, — сказала Шарлотта.

Он приподнял бровь.

— Разве? И где же спряталась ошибка?

— Там, где речь идет о моей семье, — сказала она, стараясь усилием воли прогнать воспоминания о том долгом, волнующем поцелуе. — Я намерена жить одна. Я хотела сказать, с моей сестрой и ее семьей — всю свою оставшуюся жизнь.

— Досадно. Значит, еще одна красивая женщина потеряна для мира мужчин, — сказал он, останавливаясь у молодой рощи, а потом порывисто обнял ее своими сильными, горячими руками. — Ты говорила, в твоем браке было что-то не так. Не хочешь ли ты сказать, что тебя никогда не любили? Я имею в виду так, как мужчина любит женщину?

Чувство вины пронзило сердце Шарлотты, но в ней уже разгоралось желание.

— Фрэнсис был хорошим человеком.

Глаза Люка потемнели.

— Фрэнсиса больше нет. Но есть мужчина, который мог бы быть рядом с тобой и хотел бы прикасаться к тебе и любить тебя…

Шарлотта не могла поверить своим ушам. Люк говорит это… Но ей очень хотелось ему верить.

— Как бы я хотела узнать тебя в другой жизни, — тихо сказала она.

— Узнай меня в этой жизни, — прошептал он. Его дыхание стало горячим, когда он снова зашептал ей на ухо: — Я хочу, чтобы ты узнала, на что это похоже, когда тебе по-настоящему хорошо, — тихо сказал он, а руки его скользнули вниз, минуя талию, к ее ягодицам, и сжали ее плоть. Прижимаясь к ней всем телом, он добавил: — Я хочу быть рядом ради тебя самой: разговаривать с тобой, слушать, о чем ты думаешь, на что надеешься, какие строишь планы. — Он нежно покусывал ее ушко, а потом взял мочку зубами.

У Шарлотты ноги стали ватными.

— Люк, — прошептала она и почувствовала, что ноги уже не держат ее. Люк осторожно увлек ее вместе с собой на землю.

— Расскажи мне, чего ты хочешь, что тебе нужно, — бормотал он, держа ее лицо в своих теплых сильных руках. Он отвел ее волосы от лица, его взгляд искал ее глаза с энергией, которая показалась ей пугающей. — Мы должны понять, что нужно, чтобы тебе было хорошо, — прошептал он, губами нежно гладя ее губы.

Шарлотта открыла свои губы так уверенно и естественно, будто занималась любовью с этим мужчиной всю свою жизнь. Когда их языки встретились, она застонала. И та же новая, шокирующая потребность внезапно переполнила ее тело, согревая и делая влажной теплую плоть у нее между ног.

Люк откинул голову назад, и в лунном свете она увидела, что взгляд его полон желания и муки.

— Ты достойна испытать наслаждение, — прошептал Люк хриплым от страсти голосом. Он провел основанием ладони по ее лицу, потом по шее, обжигая и дразня ее кожу. Потом ладонь его накрыла ее грудь. Медленно, осторожно, нежно он ласкал ее через ткань блузки, описывая пальцами круги вокруг затвердевшего, набухшего соска, а потом — основанием ладони вокруг ее груди, и Шарлотте казалось, будто она вот-вот потеряет сознание.

Затем он направил свою руку под блузку.

Шарлотта была шокирована этим прекрасным, удивительным и новым для нее ощущением мужской руки на ее коже, на ее груди. Он зажал ее сосок между пальцами, а затем расстегнул блузку, коснулся губами верха ее груди. Потом голова его стала опускаться ниже, пока язык не достиг соска и не начал круговыми прикосновениями ласкать его.

Она вцепилась пальцами ему в волосы. Тело ее трепетало, когда его язык короткими легкими толчками касался ее груди.

— Что ты сейчас чувствуешь? — прошептал Люк, скользя пальцами вниз к ее животу.

Она чувствовала, как пылает пламя в том месте, к которому, — хоть она и не могла в это полностью поверить — сейчас направлялась его рука. Она знала, что должна приказать ему остановиться.

Он осторожно добрался до края ее юбки, и рука начала свой медленный, мучительный путь вверх по ее ноге, делая пальцами легкие и дразнящие круги вверх по икре, по внутренней поверхности колена, направляясь к бедру.

Она знала, что ей следовало бы сказать, чтобы он остановился, но в действительности ей этого нисколько не хотелось.

— Шарлотта, что ты чувствуешь? — мягко спросил Люк.

— Мне слишком хорошо, — честно ответила она, напуганная, но счастливая. Это «слишком хорошо» на самом деле было просто великолепно. Она обхватила шею Люка своими руками и поцеловала шершавую, влажную кожу у него за ухом. Она любила мускусный аромат его пота, который был самым интимным из всех знакомых ей запахов, и чувствовала себя связанной с Люком крепче, чем с кем-либо еще в своей жизни.