Дорогами судьбы - Страница 42

Люк ничего не ответил.

— Ты можешь, — спросил Белый Лис, — Люк, ты можешь вспомнить их лица? Ты можешь вспомнить, как они пахли? Ты можешь вспомнить, каким был их смех?

Люк ничего не сказал.

— Ты не можешь, мой друг, и я скажу тебе почему, — сказал Белый Лис. — Если, конечно, ты хочешь знать, — добавил он, затягиваясь трубкой. — Я скажу тебе то, что знаю сам, — продолжал Белый Лис, передавая трубку Люку. — Бывает, ты хочешь вспомнить лицо своего сына, но не можешь. Бывает, хочешь вспомнить лицо своей жены, но не можешь. Чем больше усилий ты прилагаешь, тем меньше ты видишь. А причина в том, что ты не живешь. Ты — между жизнью и смертью. Когда ты снова начнешь жить, мой дорогой друг, твои близкие оживут в твоем сердце.

Люк затянулся трубкой и передал ее обратно Белому Лису.

— Ты — мой надежный друг, — сказал Люк. — И я доверяю тебе. Но ты не знаешь, какая на мне вина.

— Пообещай мне, что будешь жить своей жизнью, — сказал Белый Лис.

— Яне буду…

— Пообещай мне, — снова сказал Белый Лис. Люк вздохнул.

— Обещаю, — сказал он.

— И скажи это от всего сердца, — сказал Белый Лис.

Люк кивнул головой, думая о том, что Белый Лис не знал слишком многих деталей и никогда бы его не понял.

— На помощь! — вдруг послышался голос вдалеке. — О Господи! Кто-нибудь!

Люк бросился бежать. Женский голос доносился из расположенного по соседству со стоянкой индейцев лагеря путешественников. Молодой бычок мчался, будто раненый, и тащил что-то по пыли в десяти или пятнадцати футах позади себя.

— Дариус! — кричала Нора Вестроу. — Дариус, отпусти! Люк видел, что несколько мужчин поняли, что происходит: бычок тащил за собой Дариуса Вестроу, шестилетнего сына Пита и Норы. Двое мужчин сейчас бежали за быком, размахивая ножами, вероятно, рассчитывая обрезать поводья, в которых запутался мальчик.

Но Люк не думал, что у них это получится. Бычок бежал, словно бешеный, а Пит Вестроу и Джордж, конечно же, ни за что не поспеют за ним.

Но у Джорджа было лассо.

— Лассо! — крикнул Люк Джорджу, который был уже близко.

Джордж был настоящим увальнем-медведем, и бегал столь же быстро, как черепаха, поэтому Люк бросился к нему навстречу. Потом выхватил лассо и побежал.

Люк выбрал момент и бросил лассо. Веревка пролетела по воздуху, скользнула по лбу бычка… и соскользнула, зацепившись только за один рог. Долго удерживать взбесившееся животное не получилось бы, поэтому Люк побежал к бычку так быстро, будто от этого зависела его жизнь.

Но от этого зависела и жизнь Дариуса Вестроу, если только он тоже не был мертв. Ноги Люка громко топали по земле. Тяжело дыша, он приблизился к быку, схватил его за рога, вывернул ему шею и бросил на землю. И получил удар рогом в плечо. Боль была острой, сильной, жгучей.

Но Пит и Джордж уже подоспели на помощь: Джордж обрезал поводья — Люк увидел, что это были длинные поводья из лошадиной упряжи. Похоже, Дариус играл с ними.

Подбежала Нора Вестроу. Ее лицо было залито слезами, когда она подхватила Дариуса на руки.

— Дариус! — кричала она.

Люк слышал стон мальчика, когда Нора прижимала слабого, но живого сына к своей груди. Через мгновенье возле них был и Пит.

Люк думал о том, что они должны чувствовать: радость оттого, что их сын спасен, или тревожные сомнения, будет ли он жить. А еще он думал, какие бы чувства испытывал он сам, если бы такое случилось с его маленьким Джоном.

Дариус был сильно исцарапан, кровь текла из многочисленных ран и ссадин, поэтому Люк сорвал с себя рубашку и стал рвать ее на бинты.

— Нужно остановить кровотечение там, где это возможно, — крикнул он Питу, который тоже снял свою рубашку.

— Может быть, в первую очередь, стоит согреть его, — сказал Джордж. Он улыбнулся Норе, которая продолжала лить слезы. — Воспользуйтесь моей сорочкой и укутайте мальчика, миссис Вестроу, и поберегите свои глаза. С вашим сыном все будет хорошо.

— Но откуда вы знаете?

— Поверьте мне, — сказал Джордж, укрывая Дариуса своей рубашкой.

Конечно, Люк надеялся, что Джордж знал, о чем говорит.

— Вы с Джорджем можете заколоть этого дьявола и забрать себе все мясо, — крикнул Пит. — Я не возьму и фунта. Господи, Люк, ты истекаешь кровью!

— Со мной все будет в порядке, — сказал Люк. — А об этом мясе ты вспомнишь позже, когда не останется никакой еды, кроме уздечки и пучка сухого сена, Пит. Мы убьем его, но мясо принадлежит твоей семье. Это был твой «дьявол».

Вдруг, казалось бы, ниоткуда появился Белый Лис.

— Согрейте его, — сказал он, указывая на Дариуса. — Положите его у костра.

Четверо мужчин перенесли Дариуса, а Нора бежала рядом, зажимая руками рот, чтобы не закричать от горя. Когда они были совсем рядом с лагерем, к ним присоединились остальные — Альма и Зик Блиссы, Люсинда Далтон с ребенком, потом и Шарлотта.

На миг их с Люком глаза встретились, но только на миг. Она отвела взгляд, и на лице у нее появилось выражение, которого он не мог понять. А когда Люк в следующий раз поднял глаза, он встретился взглядом с Белым Лисом.

— Живи своей жизнью, — снова посоветовал ему старый индеец.

Глава тринадцатая

На следующий день путешественники решили, наконец, ехать дальше. Многие считали, что будет правильно устроить в честь быстрого выздоровления Дариуса праздник с угощением из жареного мяса, с костром и танцами под музыку скрипки. Некоторые женщины испекли пироги с ягодами ирги и смородины, а Зик Блисс сказал, что поделится своим вяленым мясом бизона с каждым, кто отважится его попробовать.